***
Безутешно плачут ивы, словно вдовы,
хоть не время ивам – осень, не весна.
Этот плач – по улетающим из дома,
из распахнутого только что окна.
Разглядеть летящих в сумраке несложно:
фонари, капелью вымыты, горят.
С мотыльками проплывающие схожи,
что прощаются с теплынью октября.
Седина легка в полёте и прозрачна.
Кто-то ахнул, точно дёрнули струну.
Пролетая мимо, будто с новобрачной,
муж слегка обнял за талию жену,
а второй рукой взмахнул подобно птице,
и рука подруги вскинулась в ответ.
Промелькнули успокоенные лица,
заслоняя рассевающийся свет.
Лишь скрипят вверху распахнутые створки.
Испаряются следы разутых ног.
Жаль, что дом их не особенно высокий.
Жаль, что двор их недостаточно глубок.
Может, завтра неприветливая туча,
ранним снегом рассыпаясь над страной,
понимающим расскажет: им там лучше –
только грустно, странной грустью, неземной.